миррорверс, 200 слов***
Джим, склонив голову набок, указал кинжалом на имплантат Маккоя:
– А эта хрень у тебя откуда? – и, усмехнувшись, добавил: – Ты же вроде как доктор, а не борг.
Меньше всего Маккою хотелось рассказывать об этом.
В Терранской Империи поврежденный товар считался никому не нужным мусором. Маккоя, можно сказать, сдали в утиль. Пайк счел, что несколько часов в агонизаторе были для него недостаточным наказанием, и взялся за него лично, лишив его глаза и бросив в инженерном истекать кровью. Тогда, лежа на холодном полу, Маккой скорее почувствовал, чем увидел, что к нему кто-то приближается. Что ж, это мог быть только один... ну, его можно было назвать человеком. Раньше.
Монтгомерри Скотт, когда-то считавшийся лучшим инженером Звездного Флота, теперь превратился в часть Энтерпрайз, о чем не давали забыть провода и трубы, идущие вдоль его позвоночника. Кто-то даже шутил, что это не слишком похоже на наказание, ведь он наконец соединился со своей красавицей.
Скотт склонился над Маккоем, внимательно изучая его; тому не нужно было объяснять, что произошло – в конце концов, у Скотта был доступ ко всем камерам на Энтерпрайз. В Империи помощь другим считалась преступлением, но, видимо, желание Скотта насолить Пайку оказалось сильнее страха быть наказанным. По защищенному каналу он вызвал Чехова. Энсин оказался полезным: обнаружив Маккоя, он не сказал ни слова, но согласился помочь и время от времени приносил еду и лекарства. Конечно, у него были свои причины так поступать, и Маккой догадывался, какие. В конце концов, никто не знал, что Чехов любит больше – механизмы или Скотта, хотя, в общем-то, разница между этими вещами была не так уж велика.
Маккой провел в инженерном отсеке несколько недель. Когда рана зажила – если это можно было так назвать – Скотт сделал ему имплантат из части своего доспеха, а спустя еще несколько дней сообщил ему, что на корабле произошел переворот, и Пайк убит. Маккой был уверен – надеялся – что капитаном стал остроухий полукровка, но он ошибся.
– Это, – сказал Маккой, постучав пальцем по имплантату и глядя Джиму в глаза, – прощальный подарок от старого ублюдка, капитан.
Кирк, сощурив глаза, ухмыльнулся:
– Будь на моем месте Пайк, ты был бы мертв уже дважды.